Александр Коновалов: «В первую очередь, я думал о том, чем будут питаться мои внуки»

В последнее время людей все больше тянет на природу. А порой и не просто на природу, а в условия сельской идиллии. Но не в  покосившуюся бабушкину избушку, а в место «с эстетикой». Все большую популярность — как за рубежом, так, с некоторых пор, и у нас приобретает экотуризм. Александр Коновалов является владельцем экофермы «Коновалово» на Новорижском шоссе, названной в его честь.

Все желающие могут здесь и приятно отдохнуть, и в баньке попариться, и всяких экологически чистых вкусностей поесть, и в лесу погулять, и на чем-нибудь покататься, и с овцами-козами пообщаться. А по желанию и в поле поработать или корову подоить. На ферме производится многочисленная экопродукция, которая хоть и стоит дороже обычной и хранится по срокам меньше, а все же пользуется популярностью у тех, кто сильно озабочен вопросами собственного здоровья. Ведь не секрет, что  мы то и дело сетуем на то, какую химию едим. Именно эта проблема  и мучила Коновалова, когда три года назад он строил свою ферму, занимающую сейчас территорию 4 гектара.

До этого карьера Коновалова строилась совершенно в другой области — когда-то он работал инженером на АвтоВазе, потом был генеральным директором ООО «Довгань». Затем возглавлял офисы этой компании за рубежом, был президентом компании «Эдельстар», основанной совместно с Владимром Довганем. И тут такой крутой поворот…

Об особенностях этого бизнеса Александр Коновалов рассказал корреспонденту «Новой Риге» в эксклюзивном интервью.

— Скажите, Александр, в чем главные отличия экофермы от фермерского хозяйства?

— Главное отличие в том, что у  нас под  контролем находится  весь цикл производства – с самого начала и до момента поступления продукции на прилавок в наш магазин.

Кроме того, при выращивании овощей и фруктов мы используем только органические удобрения. Также мы принципиально не кормим наших животных никакими химическими добавками не даем им ни гормонов роста, ни антибиотиков. Мы используем исключительно чистые корма, которые приобретаем у наших экофермеров, которые производят пшеницу овес и зерно по технологии органики. В процессе переработки мы тоже не применяем ни консервантов, ни эмульгаторов, ни никаких химических добавок. Вся наша продукция подлежит естественному сроку хранения. Наше молоко свежее, полезное, вкусное, но срок его хранения составляет лишь 72 часа. В этом состоит единственный небольшой минус.

Но вот в чем проблема. У нас в России пока нет официальных  процедур сертификации. Я взял за основу европейский экостандарт и по нему работаю, но не могу показать вам документ, свидетельствующий, что  у меня «российская экоферма». Нет у нас таких пока таких стандартов и законов. Нас сейчас включили в экспертную группу Минсельхоза — предстоит установить стандарты того, какой продукт может называться экологически чистым.  А то вот некоторые производители пишут на своей продукции «биойогурт», а ничего «био» там нет. Я не пишу «экологически чистый», я пишу «натуральный продукт», так как следую закону. А некоторые пишут «экологически чистый», вводя людей в заблуждение. И покупатели не понимают, в чем разница между экологически чистым, биологическим и органическим продуктом.

Кстати, я скажу больше — некоторые существующие у нас положения  наоборот все больше лишают продукты намека на натуральность. По  отечественным техническим регламентам, в молоке может содержаться тетрациклин-антибиотик, который вкалывают животным во многих хозяйствах. Более того, на следующий год, хотят ввести поправку, согласно которой содержание тетрациклина в молоке может превышать нынешнее в 10 раз. Медики уже говорят, что это может привести к тому, что люди будут терять чувствительность к антибиотикам.

— А много людей уже готовы платить за еду более высокую цену, чтобы потреблять натуральную продукцию?

— В процессе пребывания в этом бизнесе, я вижу, что с каждым годом таких людей становится все больше и больше. Нет, если я сказал бы, что переход на органическую продукцию — это прямо такая массовая тенденция, я бы слукавил. Но все-таки многие из тех, кто тщательно следит за здоровьем, понимают, что лучше вкладывать деньги в органическую продукцию, чем позже платить большие деньги за услуги медиков, таблетки и уколы. В основном это все-таки люди, проживающие за городом.

— То есть, насколько я понимаю, в основном это жители элитных поселков по Новорижскому направлению?

— Да, разумеется. Жители «Бежина Луга», «Княжьего озера», и других поселков, но не только. Есть среди наших клиентов и московские преподаватели ВУЗов, и столичные молодые мамы. На самом деле я думаю,  что чем больше будет таких экоферм, как наша, тем ниже будут цены на подобную продукцию. И тем у большего количества людей будет возможность приобретать ее.

— У вас, наверное, есть и звездные клиенты? На вашем сайте много отзывов известных людей.

— Да, нашу продукцию покупают Алла Духова и Андрей Коркунов,  Валентина Талызина и Марина Хлебникова, Елена Ханга и Анастасия Стоцкая, и многие другие.

— В перечне услуг указана и возможность доставки. Насколько широк географический диапазон этой услуги?

— Мы доставляем нашу продукцию по Московской области, а по выходным привозим и в столицу.

— Расскажите, а  как вообще возникла ваша экоферма?

— Четыре года назад у меня родилась первая внучка, и мы с женой призадумались — а чем кормить наших внучат. В Москве я не знал, где  можно приобрести свежую фермерскую продукцию, потому что даже на рынке никто не может гарантировать натуральности продукции. И тогда я сказал, что лучшим решением будет постройка экофермы. Жена сказала, что это дорого и долго, на что я ответил: «зато надежно». Так и родился наш бизнес.

— Я так понимаю, до этого Вы ведь не имели никакого отношения к сельскому хозяйству?

— Да, никакого. Просто была очень большая мотивация, и очень большое желание сделать то, чем в первую очередь будут пользоваться мои дети и внуки, а затем уже и люди, многие из которых, кстати, сейчас, благодарны нам.

— А почему вы выбрали именно это место?

— Ну, когда я выбирал, было много предложений. Но просто я знал, что Шаховской район — очень чистый в экологическом плане. Здесь нет никаких промышленных предприятий, и благоприятная  роза ветров. Также здесь отсутствуют и большие агропромышленные комплексы. Важным условием для меня была и удаленность от Москвы на расстояние не меньше, чем 100 километров.

— А что было на месте фермы раньше?

— Просто заброшенное поле, на котором ничего не росло. Пришлось долго все это расчищать.

— Много ли времени у вас ушло на организацию и строительство?

— Нет, меньше года. В феврале 2009 года я начал воплощение этого проекта, а в ноябре того же года сюда уже въехал наш первый экотурист. У меня вообще большой опыт строительства, что сильно облегчило дело.

— На этом пути вы столкнулись с какими-то проблемами?

— Конечно, без проблем не бывает. Чиновники всячески вставляли палки в колеса. Чтобы собрать все необходимые документы на разрешение, пришлось побегать.

— А государство никакой поддержки не оказывало?

— Нет. Государство не интересуют мелкие фермы, оно поддерживает только крупные агрокомплексы.

— А местные жители — из тех же соседних деревень Степаньково и Бухолово — лояльно отнеслись ко всему этому? Ведь, знаете, как у нас бывает. Чужаков порой не жалуют, а предприимчивым и богатым завидуют?

— Я считаю, что так происходит, когда ты занимаешь позицию «Моя хата с краю, ничего не знаю». У нас все как-то по-другому. Глава местного сельского поселения обратился как-то ко мне с просьбой помочь отреставрировать заброшенный памятник ветерану войны. Я поехал в магазин, купил краски, нанял людей, привели в порядок. В другой раз приехала женщина-директор школы и пожаловалась на их стадион, где лужи, рытвины, коровы ходят. Я завез туда песочек, нанял грейдер, стал помогать. Исходя из этого, выстраиваются какие-то отношения, и складывается диалог.

— Вопрос, конечно, нескромный, но каковы были вложения?

— Порядка миллиона долларов.

— А вообще, это прибыльное дело?

— Конечно. У нас 35 процентов рентабельности. Мы ведь не монохозяйство, «сидящее» на одном продукте, допустим, на молоке. У нас широкий спектр мясной, молочной, овощной и фруктовой продукции, мед с собственной пасеки, консервантов и полуфабрикатов, а также,  как уже было сказано, собственная доставка. Плюс услуги по экотуризму, и прочие дополнительные услуги в виде рыбалки и так далее. То есть мы осуществляем полностью замкнутый цикл, не платя денег никаким посредникам за ту или иную операцию. В этом случае себестоимость «позволяет видеть» прибыль.

— Но ведь прибыль, наверное, зависит и от сезона?

— Да, зависит. Есть пики, есть спады. Однако все компенсируется. Летом мы продаем меньше продукции, потому что многие клиенты разъезжаются с детишками в отпуска по разным местам. Зато увеличивается объем экотуристов. Зимой же — возрастает объем продаваемой продукции, но приезжает меньше отдыхающих. Хотя на выходные дни у нас все равно наблюдается полная загрузка.

— А ведь, наверное, приходится инвестировать еще средства?

— Не совсем так. Значительную часть денег, которые мы зарабатываем, вкладываем в развитие розничной сети. Три месяца назад мы открыли наш магазин в поселке «Княжье озеро», скоро открываем второй — на Ильинском шоссе, затем — уже на Рублевке, на Николиной горе. В этих магазинах площадью 45 метров, будут продаваться только товары под торговой маркой «Экокластер». Дело в том, что мы пошли по пути создания объединения. Своим силами я не смогу обеспечить существующий спрос. Поэтому я объединил экофермеров, которым дал свои экологические стандарты, под единым розничным брендом «Экокластер», под которым мы и реализуем нашу продукцию в розничной сети. У меня таких партнеров уже около 80.

— То есть, специи, косметика, средства для уборки, черная икра, предлагаемые на сайте — это все продукция ваших партнеров?

— Да. Взять ту же рыбу… Некоторые виды: карась, линь и карп водятся у нас в пруду, остальную поставляют наши партнеры. У нас же — только те продукты, что производятся непосредственно на ферме, и о которых я уже говорил ранее.

— К слову, вот экосредства для уборки — они действительно отличаются от обычных? То есть, не является ли это своего рода выпендрежем?

— Нет, они действительно содержат особую формулу, ни включающую ни парабенов, ни фторсодержащих веществ — только натуральные экстракты в сочетании с водой. Французы и бельгийцы уже запатентовали такую формулу, не наносящую вред окружающей среде.

— Скажите, а у вас много конкурентов?

— Как таковые – они есть, но рынок настолько еще пока формируется, что спрос намного превышает предложение. А вот если говорить об экофермах такого типа — она в Подмосковье одна. Есть фермерские хозяйства, которые предлагают свою вполне качественную продукцию, однако они не декларируют досконально технологию производства и неизвестно, насколько там соблюдается экологическая безопасность.

— То есть, можно сказать, что вы вовремя «поймали» идею, пока другие ее еще не освоили?

— Вы правильно понимаете. Когда я вышел из бизнеса с многомиллионным оборотом — я работал с Владимиром  Довганем,  мои партнеры сказали «ты с ума сошел», на что я ответил: «Ребята, вы еще увидите».

— А какие риски вообще существуют в этом бизнесе?

— Если у тебя есть потенциал к организации многопрофильного бизнеса, включающего в себя и производство продукции, и переработку, и знание технологий, и работу с экокафе и гостиницей. Если все это правильно связать, то все получится. Если же какой-то пункт будет хромать, то  тогда и рождается риск. Подобный бизнес — большой труд и большая ответственность, а на начальном этапе он предполагает работу от зари до зари. Второй риск — это незнание, допустим, системы продаж и своего сегмента. Все-таки, сегмент, с которым мы работаем, он такой эксклюзивный и штучный, и тут надо знать определенные механизмы — как подачи продукции, так и работы с клиентами. Я сам — выходец из их среды. Я — обеспеченный человек, у которого тоже есть дом на Новой Риге, у меня масса друзей – обеспеченных бизнесменов. И я знаю, какие у последних ценности, говорю с ними на их языке. Поэтому их рекомендация меня своим друзьям  воспринимаются нормально. То есть это не просто деревенский дядя Вася в ушанке приехал предлагать трехлитровую банку с рассказами, что корову поют родниковой водой и постоянно тщательно моют ей вымя — ему никто не поверит. А у меня все прозрачно, и можно все увидеть своими глазами.

— А как о вас вообще узнают? Вы много вкладываетесь в рекламу?

— Как таковой рекламы нет, мы этим не занимаемся, я бы сказал скорее, «сарафанное радио». И число наших клиентов растет.

— Насколько я понимаю, у вас действует семейный подряд?

— Да, у нас семейный бизнес. Жена, дочери, зятья — все в нем задействованы. Например, жена является моим советником по технологии производства продукции. Кстати, она всегда хорошо готовила и контролирует процесс  приготовления пищи. Одна из дочерей — мой заместителем по работе с клиентами, другая отвечает за рекламу и маркетинг. Разумеется, есть работники и со стороны: скотники, доярки, повара.

— А есть какие-то проблемы при работе на семейном подряде? Говорят, что родственникам иногда сработаться сложно…

— Особых проблем нет, но, разумеется, я не могу, допустим, дочке как-то в том же духе приказывать, как «стороннему» работнику. Однако всем домочадцам говорю, что с 8 утра до 9 вечера я отец и дедушка, а в остальное время — руководитель. Сначала это как-то не до конца воспринималось, но потом родственники привыкли.

— В процессе организации своей фермы вы изучали зарубежный опыт?

— Да, конечно, я специально ездил во Францию, Швейцарию, Италию. Там все легче, потому что на счет подобного бизнеса работают четкие законы.

— Скажите, вы считаете, что сейчас у вполне благополучных людей сейчас есть особая потребность «приблизиться к земле». Ведь некоторые приезжают к вам не только отдохнуть, но и поработать на ниве сельского хозяйства?

— Да, особенно это касается городских жителей, живущих в чаде и пыли и чаде, по системе дом — работа, ну, в лучшем случае, дача. Но и для загородных жителей, не обремененных собственным хозяйством, тоже.  Здесь-то, у нас, жизнь здесь не показная, а какая есть. Вложил свой труд — получишь урожай. Такие условия заставляют нас вернуться к исходным данным — все наши предки были агродеятелями  и животноводами. Для меня то, чем я сейчас занимаюсь, это и хобби, и бизнес, который дает средство к существованию. И я считаю, что это счастье.

— Что входит в ваши дальнейшие планы, помимо расширения сети магазинов?

— Мы хотим также расширить сеть партнеров «Экокластер» и внедрить иностранные технологии на российский рынок. Вот я сейчас ездил в США и общался там с компанией номер один в США по производству органического молока – «Aurora Organic Dairy». Они заинтересованы в сотрудничестве с российскими экофермами и хотят принести в нашу страну. Свои технологи. В нас они видят своих партнеров, а я, в свою очередь, вижу в этом большие перспективы. Если сейчас я могу перерабатывать 200 литров молока в день, то с участием западных партнеров мы увеличим выработку органическую молока.